Шоколадное печенье чуть горчило. — Последнее, — заключила Хината, помахивая пустой коробочкой. — Очень вкусно, — пробормотала Тен-Тен сквозь зажатый в зубах экземпляр. — А что с вином? — Еще полбутылки, — по Хинате не было видно, когда она пьянела. Просто вести себя начинала гораздо увереннее, как молодая преподавательница, к примеру. У нее и платье было строгое, преподавательнице под стать — если не считать пышной юбки. — О-о, полбутылки — это хорошо, — Тен-Тен откусила от печенья. — Давай танцевать. Повод пить в компании подруги у нее был более чем веский — никто, кроме Хинаты, даже не подумал поздравить Тен-Тен. По правде, Хинату тоже никто поздравлять не спешил. Она относилась к этому совершенно равнодушно, не расстраивалась и сама поздравляла первой, получая в ответ если не подарки, то слова. Отчаянно смущаясь, Хината вместе с тем действовала на удивление уверенно. В конечном итоге Тен-Тен пригласила Хинату на вино — в благодарность за печенье. Она не ожидала, что Хината согласится, и не вполне представляла, что с ней теперь делать. До этого Тен-Тен приглашала к себе других девушек исключительно для дела, вроде совместной подготовки к университетскому проекту. Развлекаться она предпочитала в гордом одиночестве. Например, раскладывать на столе свои ножи, точить их и полировать — Тен-Тен очень гордилась своей коллекцией, на которую уходила львиная доля зарплаты и вся стипендия. После совместного распития половины бутылки Тен-Тен рассказала Хинате о своей коллекции и даже показала. Хината внимала с воодушевлением. У нее даже глаза загорелись. Тен-Тен разрешила Хинате взять один из ножей, и та неожиданно ловко прокрутила его в пальцах. — Брат научил, — ответила на удивленный взгляд. И покраснела. После этого Тен-Тен расслабилась — ни одна из девушек, которые раньше бывали в ее съемной квартире, ножи оценить не смогла. Увидев малую часть коллекции Тен-Тен в шкафу, такие девушки обычно пугались. Хината, похоже, была не робкого десятка. — Танцевать? — Брови Хинаты удивленно приподнялись. — Ага. Включу сейчас что-нибудь, — Тен-Тен откинула крышку лэп-топа, вспомнила, что не так давно удалила всю музыку к чертям, и огорчилась. В сеть лезть не хотелось — как-то раз, будучи в подпитии, Тен-Тен подцепила в сети столько вирусов, что три знакомых программиста целую неделю мучились. — О! Фильм «Bitch Slap» видела? Хината покачала головой. — Там потрясающий саундтрек, — пообещала Тен-Тен. — Только проматывать придется... — Давай посмотрим, — предложила Хината. — Без проматывания. А где танцевать, поймем. Бредовый, но вместе с тем на удивление логичный сюжет полутрэшевого фильма захватил Тен-Тен снова, в третий, наверное, раз; кроме того, смотреть фильм с Хинатой оказалось невероятно интересно. Она комментировала сцены в фильме коротко, но метко, и сразу узнала актеров из «Невероятных приключений Геракла». На сцене, где Хел ушла успокаивать Трикси в трейлер, Хината и Тен-Тен прикончили бутылку и все-таки начали танцевать, не особенно приглядываясь к происходящему на экране: там страстно целовались две крайне опасные женщины. Пышная юбка Хинаты вздымалась колоколом, а ноги у нее были босые; она смеялась, как Трикси, когда опрокидывала ведра с водой на Хел и Камеро, и Тен-Тен сама не поняла, в какой момент оказалась к Хинате так близко, что, танцуя, они соприкасались плечами и бедрами. Хината пошатнулась. Улыбаясь, схватилась за плечи Тен-Тен, чтобы удержаться, и руки Тен-Тен совершенно естественным образом легли на тонкую талию, а дыхание Хинаты пахло вином и печеньем. Запах ее духов нравился Тен-Тен. Она прикрыла глаза, понимая, что уже не танцует, и Хината тоже — точнее, танцует, но по-другому. Язык Хинаты описывал медленные, изучающие движения вокруг языка Тен-Тен, будто ухаживая; бесконечный ритуал, подумала Тен-Тен, опрокидывая Хинату на диван, а та потянула ее на себя, так, что они обе чуть не свалились на пол. Грудь Хинаты была удивительно мягкой на ощупь. Под пальцами Тен-Тен она становилась все горячее, проступали бугорки сосков, и слышалось биение чужого сердца — все громче, все отчетливей. Тен-Тен слегка прикусила нижнюю губу Хинаты, услышала сдавленный вскрик — и только тут, кажется, поняла, что делает. Голова кругом шла, но Тен-Тен все же удалось отстраниться. Они успели перевернуться: теперь Хината сидела у нее на бедрах, а расстегнутое платье сползало с ее полных белых плеч. Совершенство, подумала Тен-Тен, поднимая взгляд к округлому лицу. Хината — совершенство. — Ты это... с самого начала... планировала? — Язык слушался не очень хорошо, губы будто огнем горели. Вместо ответа Хината провела рукой про груди Тен-Тен — нежно-нежно, так, что вопросы вышибло из головы. «Надеюсь, у нее в трусах нет сюрикена, как у Трикси», — обреченно подумала Тен-Тен. *** На следующее утро Хината напевала в душе; Тен-Тен сидела на кухне, пила свой утренний кофе и таращилась на последнее оставшееся печенье. Она уже знала, с кем его разделит. В конце концов, это был лучший Валентинов день в ее жизни.
-
-
23.12.2014 в 05:50Шоколадное печенье чуть горчило.
— Последнее, — заключила Хината, помахивая пустой коробочкой.
— Очень вкусно, — пробормотала Тен-Тен сквозь зажатый в зубах экземпляр. — А что с вином?
— Еще полбутылки, — по Хинате не было видно, когда она пьянела. Просто вести себя начинала гораздо увереннее, как молодая преподавательница, к примеру.
У нее и платье было строгое, преподавательнице под стать — если не считать пышной юбки.
— О-о, полбутылки — это хорошо, — Тен-Тен откусила от печенья. — Давай танцевать.
Повод пить в компании подруги у нее был более чем веский — никто, кроме Хинаты, даже не подумал поздравить Тен-Тен.
По правде, Хинату тоже никто поздравлять не спешил. Она относилась к этому совершенно равнодушно, не расстраивалась и сама поздравляла первой, получая в ответ если не подарки, то слова. Отчаянно смущаясь, Хината вместе с тем действовала на удивление уверенно.
В конечном итоге Тен-Тен пригласила Хинату на вино — в благодарность за печенье.
Она не ожидала, что Хината согласится, и не вполне представляла, что с ней теперь делать. До этого Тен-Тен приглашала к себе других девушек исключительно для дела, вроде совместной подготовки к университетскому проекту. Развлекаться она предпочитала в гордом одиночестве. Например, раскладывать на столе свои ножи, точить их и полировать — Тен-Тен очень гордилась своей коллекцией, на которую уходила львиная доля зарплаты и вся стипендия.
После совместного распития половины бутылки Тен-Тен рассказала Хинате о своей коллекции и даже показала. Хината внимала с воодушевлением. У нее даже глаза загорелись. Тен-Тен разрешила Хинате взять один из ножей, и та неожиданно ловко прокрутила его в пальцах.
— Брат научил, — ответила на удивленный взгляд. И покраснела.
После этого Тен-Тен расслабилась — ни одна из девушек, которые раньше бывали в ее съемной квартире, ножи оценить не смогла. Увидев малую часть коллекции Тен-Тен в шкафу, такие девушки обычно пугались.
Хината, похоже, была не робкого десятка.
— Танцевать? — Брови Хинаты удивленно приподнялись.
— Ага. Включу сейчас что-нибудь, — Тен-Тен откинула крышку лэп-топа, вспомнила, что не так давно удалила всю музыку к чертям, и огорчилась. В сеть лезть не хотелось — как-то раз, будучи в подпитии, Тен-Тен подцепила в сети столько вирусов, что три знакомых программиста целую неделю мучились. — О! Фильм «Bitch Slap» видела?
Хината покачала головой.
— Там потрясающий саундтрек, — пообещала Тен-Тен. — Только проматывать придется...
— Давай посмотрим, — предложила Хината. — Без проматывания. А где танцевать, поймем.
Бредовый, но вместе с тем на удивление логичный сюжет полутрэшевого фильма захватил Тен-Тен снова, в третий, наверное, раз; кроме того, смотреть фильм с Хинатой оказалось невероятно интересно. Она комментировала сцены в фильме коротко, но метко, и сразу узнала актеров из «Невероятных приключений Геракла».
На сцене, где Хел ушла успокаивать Трикси в трейлер, Хината и Тен-Тен прикончили бутылку и все-таки начали танцевать, не особенно приглядываясь к происходящему на экране: там страстно целовались две крайне опасные женщины.
Пышная юбка Хинаты вздымалась колоколом, а ноги у нее были босые; она смеялась, как Трикси, когда опрокидывала ведра с водой на Хел и Камеро, и Тен-Тен сама не поняла, в какой момент оказалась к Хинате так близко, что, танцуя, они соприкасались плечами и бедрами.
Хината пошатнулась. Улыбаясь, схватилась за плечи Тен-Тен, чтобы удержаться, и руки Тен-Тен совершенно естественным образом легли на тонкую талию, а дыхание Хинаты пахло вином и печеньем. Запах ее духов нравился Тен-Тен. Она прикрыла глаза, понимая, что уже не танцует, и Хината тоже — точнее, танцует, но по-другому. Язык Хинаты описывал медленные, изучающие движения вокруг языка Тен-Тен, будто ухаживая; бесконечный ритуал, подумала Тен-Тен, опрокидывая Хинату на диван, а та потянула ее на себя, так, что они обе чуть не свалились на пол.
Грудь Хинаты была удивительно мягкой на ощупь. Под пальцами Тен-Тен она становилась все горячее, проступали бугорки сосков, и слышалось биение чужого сердца — все громче, все отчетливей.
Тен-Тен слегка прикусила нижнюю губу Хинаты, услышала сдавленный вскрик — и только тут, кажется, поняла, что делает.
Голова кругом шла, но Тен-Тен все же удалось отстраниться. Они успели перевернуться: теперь Хината сидела у нее на бедрах, а расстегнутое платье сползало с ее полных белых плеч. Совершенство, подумала Тен-Тен, поднимая взгляд к округлому лицу. Хината — совершенство.
— Ты это... с самого начала... планировала? — Язык слушался не очень хорошо, губы будто огнем горели.
Вместо ответа Хината провела рукой про груди Тен-Тен — нежно-нежно, так, что вопросы вышибло из головы.
«Надеюсь, у нее в трусах нет сюрикена, как у Трикси», — обреченно подумала Тен-Тен.
***
На следующее утро Хината напевала в душе; Тен-Тен сидела на кухне, пила свой утренний кофе и таращилась на последнее оставшееся печенье.
Она уже знала, с кем его разделит.
В конце концов, это был лучший Валентинов день в ее жизни.