Что их может связывать, ну, в самом деле? У него шрамы на щеках и множество позорных записей в личном деле, светлые волосы и синие глаза, а ещё он высок, как столб и широк в плечах, и нечего ему делать среди них, правильных японцев… А у неё аккуратно подобраны волосы, у неё классической красоты лицо, при одном взгляде на которое дух захватывает от восхищения, и мозоли от меча на ладонях, а ещё у неё под белой блузой прячется безвредная теперь татуировка, но кто об этом знает, в самом деле… Ну, кроме него. И кто знает о том, откуда у него отметины на лице, и о том, как её держали, пока он стоял, позволяя себя уродовать – чтоб к ней даже не прикоснулись – выплачивая не свой долг, до которого ему, по-хорошему, и дела не должно было быть. Разве не она сама пришла к Орочимару, попросив о помощи? Разве не пообещала она своё тело – абсолютно добровольно? Так зачем же ему было лезть, да ещё и накануне выплаты долга? Она ведь и по сей день не знает. А льнёт к нему гибко, как ласка, трётся и прижимается, и жадно гладит жаркую кожу в расстёгнутом вороте, и прижимается грудью к груди, так, чтобы почувствовал, и чтобы самой почувствовать: он – её. С высоким ростом, с неимоверной глупостью, со всем его безбрежно-широким сердцем.
Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Тот, кого ты любишь, существует. Любить выдуманное - гораздо сложнее: оно ни за что не оживет, как ни старайся. |Я просто не представляю, как можно трахать Артура, тем более втроем и даже не Мерлином. (с)
кра-со-та. только непонятно, причем тут татуировка и Орочи (таки они были связаны именно в каноне, а не..)
А у неё аккуратно подобраны волосы, у неё классической красоты лицо, при одном взгляде на которое дух захватывает от восхищения, и мозоли от меча на ладонях, а ещё у неё под белой блузой прячется безвредная теперь татуировка, но кто об этом знает, в самом деле…
Ну, кроме него.
И кто знает о том, откуда у него отметины на лице, и о том, как её держали, пока он стоял, позволяя себя уродовать – чтоб к ней даже не прикоснулись – выплачивая не свой долг, до которого ему, по-хорошему, и дела не должно было быть. Разве не она сама пришла к Орочимару, попросив о помощи? Разве не пообещала она своё тело – абсолютно добровольно? Так зачем же ему было лезть, да ещё и накануне выплаты долга?
Она ведь и по сей день не знает.
А льнёт к нему гибко, как ласка, трётся и прижимается, и жадно гладит жаркую кожу в расстёгнутом вороте, и прижимается грудью к груди, так, чтобы почувствовал, и чтобы самой почувствовать: он – её. С высоким ростом, с неимоверной глупостью, со всем его безбрежно-широким сердцем.
Как раз чего-то такого хотелось *__*
Спасибище автору!))
Откроетесь? **
прыгающий от счастья заказчик
Aurum_Au,
Но все же - с разрешения автора, хотелось бы перепостить это замечательное исполнение к себе в дневник **